Бонус за обращение неблагоприятной ситуации в свою пользу: +300 очков репутации

Штраф за недостаточное участие в переговорах: ‑100 очков репутации».

Надо же! Интересно, за что оштрафовали? За то, что под полой смотрел соревнование или за то, что в договор не вникал? Или за глупый вопрос? Но вообще интересно, не думаю, что это искин писал. Похоже, Бриа – точнее, ее оператор – участвует в оценке моей деятельности и присвоении баллов. Может быть, не так уж я ей нравлюсь?

Едва гаснет это сообщение, как тут же появляется новое:

«Поздравляем! Ваш индекс полезности превысил 5000! Теперь зарабатывать репутацию станет проще – но и штрафы за нарушения будут больше, чем вам привычно!»

Ха, пять тысяч – неплохо. Выходит, я уже на полпути к поставленной изначально цели? И это с учетом, что для меня набор репутации был искусственно затруднен создателями!

Бриа между тем, собирая со стола свои гаджеты (что‑то вроде флешки, указку‑стилус и планшет), лукаво мне подмигивает.

…Или нравлюсь даже сильнее, чем я думал?

Ну ладно, в любом случае, я вроде как еще успеваю на финал кулинарного конкурса. Обидно будет совсем его пропустить.

Деньги 

Счет станции: 248 052 кредита 

Личный счет: 120 305 кредитов 

Характеристики капитана: 

Репутация – 5342

Харизма – 140 (Компетентный Лидер)

Дипломатичность – 240

Предприимчивость – 140

Глава 23 (без правок)

Наверное, я кому‑то насолил в прошлой жизни. А может, и не в одной.

Как иначе объяснить, что игра мечты периодически оборачивается если не кошмаром, то уж по крайней мере грандиозной – с большой буквы «Г» – фрустрацией?

Что я имею в виду под этим вступлением: мне даже конец кулинарного конкурса не удается застать!

А ведь казалось бы, счастье так близко: только выйди из конференц‑зала – и там буквально две минуты неспешным шагом до той части большого коридора хаба, который мы отгородили под проведение конкурса!

Ну или вообще несколько секунд, если взять капитанский самокат.

Самокат я не взял, но даже если бы не поленился снимать его со стены, это ничего бы не изменило: проблемы начинаются, едва я переступаю порог.

Сперва свет в коридоре яростно мигает, потом начинает мерцать. Ощущение как на школьной дискотеке – было такое модно во времена моего детства. Эффект дезориентации настолько мощный, что именно он навсегда отбил у меня охоту ходить в ночные клубы.

Потом распахиваются неприметные лючки в полу, выпуская роботов‑уборщиков. Однако вместо того, чтобы разбегаться организованными стайками в поисках мусора, как они это делают в ночные часы, роботы начинают беспорядочно метаться по коридору, подворачиваясь под ноги прохожим.

Прохожих, разумеется, хватает: все‑таки центрально кольцо хаба. Некоторые тут же выхватывают личные коммуникаторы и начинают съемку. Я слышу, как один из них наговаривает в микрофон: «…очередные проблемы на печально знаменитой станции «Узел»…»

Вот лицемеры, а! Не далее как сегодня утром я проходил по этому кольцу, проверяя, все ли в порядке перед началом кулинарных соревнований. Ну и, как обычно, остановил нескольких статистов, чтобы проверить, не озвучат ли они мне что‑то серьезное. И никто ничего! Так, мелочи: кто‑то жаловался, что универсальные пайки в транзитной зоне дорогие, кто‑то – что вентиляция не налажена, там душно, тут дует… А так все замечательно, мы всем довольны, как прекрасно гостить на вашей чудесной станции!

Впрочем, если чему и удивляться, так это тому, насколько в игре хорошо запрограммировали двуличие людей.

Едва думаю об этом, в коридоре оживают обычно неприметные двери‑диафрагмы, которые разбивают его на отсеки в случае пожара или других неприятностей. Они показываются из пазов по окружности коридора и начинают медленно смыкаться, а потом так же медленно раздвигаться, как пульсирующие зрачки. Опасности ни для кого это не представляет – даже в самом крайнем положении через оставшуюся дыру пролезет большинство инопланетян. Однако выглядит неприятно. Кроме того, по коридору сразу же становится невозможно ходить. Ну, по крайней мере, быстро ходить. Так‑то перемещаться можно: прямо на моих глазах какой‑то верзила‑Превосходный пытается пролезть через сужающуюся диафрагму, запинается (а вот не надо таскать такие долгополые шмотки) и падает на пол с другой стороны.

Как по сигналу, получаю системное сообщение: «Затруднения на станции привели к снижению вашей репутации на 100 пунктов! Поспешите исправить положение, а не то репутация продолжит снижаться».

Кто бы сомневался, а!

Вскидываю к лицу браслет‑коммуникатор, чтобы вызывать Томирла, но вместо этого вижу вызов от него.

– Капитан, – говорит мой главный инженер, – мне нужно поговорить с вами лично.

– В чем дело? – душа у меня падает в пятки. Не знаю еще, что произошло, но подозреваю что‑то крайне серьезное. – Это связано с той хренью, которая сейчас творится?

– Да, – отвечает Томирл, – именно с ней. Можете добраться до моего кабинета?

Оглядываю коридор: кто‑то споткнулся об одного из роботов‑уборщиков и валяется на полу, держась за поврежденную конечность, перед ближайшей захлопывающейся диафрагмой уже собралась небольшая толпа, поскольку пройти просто так через нее теперь нельзя, да и Превосходный с той стороны злобно ругается на своем языке, не торопясь освобождать проход…

М‑да, все‑таки как много надо, чтобы в налаженном быте воцарился хаос!

– Могу, пожалуй, – говорю я. – Ждите.

Сам же гашу вызов и связываюсь с рубкой, со старшим вахтенным специалистом. Сегодня это Ансули Раго, миловидная инопланетянка с огромными фасетчатыми глазами, ярко‑розовой кожей и чем‑то вроде жабр на шее.

– На ваших контрольных экранах видно, что там происходит? – рявкаю я.

– Нет, капитан, – отвечает девушка, – система контроля станции не работает!

– Переключитесь на резервную, – про себя я ругаю на все лады туповатых неписей, которые не в состоянии усвоить, что устройство станции изменилось и на ней появилась вспомогательная система контроля – та, которую Нор‑Е со своей бригадой внедрили под моим руководством.

Однако Раго меня удивляет.

– Уже сделано, – отвечает она. – С точки зрения резервной системы управления все работает в штатном режиме, поэтому запустить автоматическое исправление неполадок мы не можем.

Ха. Во что же такое мы вляпались на сей раз?

Пока я пытаюсь добраться до логова Томирла, ситуация несколько исправляется: по крайней мере диафрагмы резервных перегородок перестают закрываться и открываться, застряв в полуоткрытом положении. Это, конечно, создает неудобства, потому что через получившиеся пороги приходится пробираться, но нервирует гораздо меньше.

Зато обзорные экраны, расположенные вдоль коридора (обычно они играют роль иллюминаторов), начинают в произвольном порядке включаться и выключаться. Как ни странно, это производит как бы не худшее впечатление. Прохожие начинают метаться; слышу, как кто‑то на повышенных тонах общается по системе ближней связи и требует поменять его билет на другой корабль. Желаю удачи: я давно успел выяснить, что настоящего рейсового сообщения тут нет, космические корабли – это все‑таки не самолеты.

Ситуация больше похожа на морские путешествия века этак семнадцатого‑восемнадцатого: есть компании, которые регулярно отправляют суда определенными маршрутами, и чтобы попасть, куда тебе нужно, нужно поспрашивать и сменить два‑три корабля, порой несколько суток, недель или даже месяцев ожидая в очередном пункте пересадке. Что и позволяет нашей станции функционировать как перевалочному пункту.

К счастью, в полноценную панику все это не перерастает, поэтому путь к Томирлу хоть и занимает у меня больше времени, чем я думал, но в квестовый бег с препятствиями не перерастает. Надо полагать, хоть за это стоит сказать спасибо то ли разработчикам, то ли искину игры. С них бы сталось.